Солнце всходит

С 2011 года – с начала работы областного перинатального центра – здесь стартовали в большую жизнь 67,5 тысяч новорожденных. В основном это те малыши, появление которых на свет было отягощено разными обстоятельствами – или состоянием их внутри­утробного развития, или состоянием мамы. Если женщина имеет сопутствующие заболевания, если были проблемы с вынашиванием в предыдущие беременности, или нынешние роды начались раньше 37 недель – то ей сюда. И если ждет двойню – тоже сюда, в областной перинатальный центр из любого даже самого отдаленного уголка нашей области. Если ситуация не совсем экстренная, то принцип госпитализации роженицы теперь именно такой: врачи везут не туда, где ближе, а куда положено по показаниям. Кстати, за 12 лет работы центра здесь на свет появились 1833 пары двойняшек, 45 троен и одна четверня. 738 малышей с массой тела меньше 1 кг получили право на жизнь. Еще совсем недавно, в начале XXI века, такие новорожденные были обречены. Угроза невынашиваемости, роды раньше положенного срока в наше время встречаются все чаще. Право на жизнь таким малышам в 17 отделениях перинатального центра круглосуточно обеспечивают полторы тысячи высококвалифицированных врачей и медсестер. При этом врачи подчеркивают, что не отказывают никому. Если беременная женщина с началом схваток в нормальных родах приехала именно сюда, то, конечно же, ее не развернут «по месту жительства», а госпитализируют.

– Перинатальный центр работает в режиме замкнутого цикла, – поясняет его руководитель заместитель главного врача ВОКБ №1 по акушерству и гинекологии Сергей Хоц. – Появление новой жизни здесь может начинаться задолго до зачатия – с лечения бесплодия, с проведения ЭКО, а затем – с постоянного наблюдения за будущей мамой. А если в этом и во многих других случаях малыш появился на свет раньше срока, то областной перинатальный центр и потом будет для него родным и значимым местом.

Белые лепестки

– Мы не любим говорить: «преждевременные роды» или «недоношенные дети». Мы так и говорим – это дети, рожденные раньше срока. Мы их выхаживаем в детской реанимации. Потом они переводятся в другое отделение, где проходят второй этап выхаживания, крепнут уже рядом с мамами и выписываются сразу домой, минуя перевод в детскую больницу. А потом спустя годы мы снова приглашаем их к себе на День белых лепестков – (праздник, посвященный поддержке недоношенных детей – прим. ред. ) И они рисуют картины, танцуют, читают стихи. Эти ребята нам тоже помогают, вдохновляют нас в работе. Мы видим, что вложенные профессиональные и душевные силы окупаются, – говорит Сергей Хоц.

Отделение детской реанимации. Здесь всегда заняты почти все места. Рожденные малыши – с весом от 500 граммов и от маминой беременности от 22 недель. Они лежат в специальных инкубаторах с двойной стенкой, встроенными весами, с особым подогревом и соблюдением всех режимов. Инкубатор трансформируется в открытую реанимационную систему, что позволяет максимально щадяще для маленького человека проводить различные манипуляции. Среди них есть режим «Кенгуру», обеспечивающий прямой целительный контакт «кожа–кожа» с телом родителя.

– Здесь надо пояснить. Детки на таком сроке рождаются с признаками живорождения – то есть они рождаются живыми, но не жизнеспособными. Природа не предусмотрела, чтобы они жили. Поэтому такие дети без медицинской помощи погибают. А мы их лечим, и в 70 процентах случаев жизнь продолжается. Для мировой статистики это хороший показатель. Наша задача – создать им здесь на первых днях жизни такие условия, чтобы человек выжил с минимальными потерями и не стал потом инвалидом. Дать ему возможность максимально развить свой потенциал. А могут ли они потом быть абсолютно здоровыми? Могут. Процент невысокий, но и такие у нас есть, – рассказывает заведующий отделением Константин Паничев.

– Вы говорите, что природа жизнь для таких деток не предусмотрела. Деньги на их выхаживание затрачиваются колоссальные. Потом – новые средства из бюджета на социальную и медицинскую поддержку. Насколько все это оправданно, исходя из государственных интересов?

– Да, с прагматичной точки зрения все это очень дорого и не рационально. Но если мы говорим о нашей стране как о цивилизованном государстве, то все это именно оправданно и необходимо – давать таким детям шанс, – говорит Константин Паничев.

– А я вам встречный вопрос задам! – поддерживает коллегу Сергей Хоц. – Вот семья мечтала о малыше, но забеременеть или выносить никак не получалось. Это целая драма. И наконец – снова ЭКО, беременность, а потом роды в 28 недель. И малыш семисотграммовый. Но для семьи это ведь уже счастье? Так вот, мы со своей стороны, несмотря на все колоссальные затраты, будем делать все, чтобы такая семья была счастливой.

Диабет, двойня, пачка сигарет

Консультативно–диагностическое отделение №1. Здесь наблюдаются беременные женщины со всей области с высокой группой риска развития акушерской патологии.

– Любая беременность – это огромная нагрузка на организм женщины, когда обостряются, могут переходить в тяжелые формы все ее хронические заболевания. Так что расхожие суждения в обществе, что, мол, родишь и будешь здоровой, мы, врачи, категорически не принимаем, – поясняет Сергей Хоц.

Зато предельная реалистичность и, соответственно, врачебные усилия теперь позволяют вынашивать ребенка и рожать с тяжелыми формами сахарного диабета, порока сердца и даже с онкологическими заболеваниями, в том числе – при проведении химио­терапии. Еще совсем недавно это было немыслимо.

Но заведующая отделением Татьяна Анисимова признается: трудности в работе бывают еще и субъективными.

– Беременная женщина приезжает к нам из района на консультацию с ожирением и с давлением под 180 – мы ее уговариваем на госпитализацию, чтобы сохранить и ее, и ребеночка. А она отказывается. Говорит, у нее уже трое детей дома, и с таким давлением она всегда жила и дальше проживет. И вот это на самом деле страшно. Уговариваем мужа, вызваниваем близких родственников. В результате много времени уходит не на спасение пациентки, а на все эти уговоры. И еще курение – это просто бич! Вот только что мы уговаривали женщину с дальнего района – многодетную маму, родившую теперь у нас еще двойню, завязывать с сигаретами. У нее уходит пачка в день, и она убеждена, что бросать курить при беременности вредно. Другой 40–летней пациентке после десяти попыток ЭКО, после десяти выкидышей пытаемся сохранить и пролонгировать 11–ю беременность. Сейчас у нее уже 32 недели, пачка сигарет в день и абсолютная уверенность в себе. Я не могу этого понять – как врач, как женщина и мама. А вот те, кто к нам прислушиваются – с упорством и терпением творят чудеса. У нас были уникальные в России случаи – женщина, инвалид детства, могла просто до родов не дожить. Но выносила, родила здорового ребенка. Мы с нею на связи до сих пор, получаем от ее семьи счастливые фото и понимаем: все наши совместные усилия с этой пациенткой были не напрасны, – говорит Татьяна Анисимова.

Место старта

Родовой блок. Заведующая Марина Усова показывает индивидуальный родовой зал, кровать для беременной, которая при положенном сроке трансформируется в родовой стол. Здесь же – аппараты для проведения наркоза, инфузий, оборудование для новорожденного. Здесь же – душ и туалет на случай, если в родах пациентка захочет принять душ.

– В старинные времена цари и султаны говорили: солнце должно взойти один раз, чтобы женщина родила. То есть роды, которые длятся больше суток – ситуация опасная. В среднем они сейчас длятся от 6 до 18 часов, – поясняет
Сергей Хоц.

Здесь проходят и партнерские роды. Правда, сейчасБ в разгар перекрестных эпидемий ковид–грипп–ОРВИ, врачи категорически отговаривают семью от такого решения. Ради здоровья будущего малыша.

Самые возрастные пациентки на счету старейшего воронежского акушера–гинеколога Марины Усовой – женщины 52 лет, забеременевшие после процедуры ЭКО. Самые молодые – 13–летние.

Отделение взрослой реанимации. Сюда переводятся пациентки после кесарева сечения или с тяжелой сопутствующей патологией. Сегодня кесарево сечение чаще всего проводится под спинальной анестезией, а не под общим наркозом, как было еще не так давно. Женщина видит появление на свет своего малыша непосредственно во время операции. И еще до отделения пуповины врачи прикладывают нового человека к материнской груди. Затем женщина переводится сюда в реанимацию, где уже через шесть часов под присмотром медперсонала начинает вставать.

Ради малыша…

Отделение патологии новорожденных и недоношенных детей. Блок интенсивной терапии, куда малыши весом от 500 граммов поступают сразу после реанимации.

– Здесь они у нас находятся в кювете, получают необходимое внутривенное питание или через зондики. Растут, стабилизируются, перекладываются в кроватку – поближе к маме, – объясняет заведующая отделением Ольга Лобанова.

– Я кормлю свою дочку сама, по требованию. Но также по часам нам еще приносят теплую смесь. Для нас, мамочек, здесь все организовано очень комфортно. Есть столовая, микроволновка, чайник, – делится Надежда, по профессии врач–педиатр.

Отделение патологии малых сроков беременности. Здесь лежат будущие мамы с угрозой преждевременных родов. А врачи делают все, чтобы беременность пролонгировать до более поздних сроков, вплоть до положенных 40 недель.

– Это уже моя четвертая беременность. Сейчас 24–я неделя. Раньше наблюдалась в другом регионе, и есть с чем сравнивать. А здесь готова лежать, сколько потребуется. Ради малыша, – делится Диана.

Заведующая отделением Елена Бутырина поясняет, что госпитализация у Дианы будет долгая. Предстоит сделать коррекцию шейки матки и пролонгировать «стационарную» беременность до 36 недель.

…и ради мамы

Несмотря на сопутствующее сложное заболевание, Елена с мужем решились на роды. В результате – долгожданный первенец Александр.

– Я очень волновалась, но роды прошли быстро и легко. Врачам здесь благодарна очень! Они ухаживают, поддерживают, в палату к нам заходят по многу раз на день. Помогают с грудным вскармливанием.

– Мы делали спинальную анестезию, которую используем не только при кесаревом сечении. Если Елена говорит, что роды для нее прошли быстро и легко, то и хорошо! Пусть такие ощущения будут у всех наших пациенток, – комментирует Сергей Хоц.

Неудобные вопросы

– Сергей Семенович, четыре года назад у вас был уникальный в мире случай – пациентку доставили из района «с острым животом», а оказалось, что у нее внематочная беременность и малыш выношен до положенного срока непосредственно в брюшной полости. Получается, что ваши районные коллеги при отличном оснащении сейчас самым передовым оборудованием пропустили внематочную беременность до самых родов?

– Да, тот случай хорошо помню, но не могу оценивать работу коллег в первичном звене – я ведь не в Минздраве работаю! Мы здесь лишь работаем с теми проблемами, которые у нас появляются. Та проблема у нас появилась, и мы с нею справились. А публично комментировать работу коллег в районе я не буду, – говорит Сергей Хоц.

– Еще недавно в Воронеже был бум родов на дому. Как вы к ним относитесь?

– Если после родов открывается кровотечение, то его можно сравнить с открытым краном. За какое время при таком прорывном кровотечении или при асфиксии новорожденного может приехать скорая, доставить к нам, чтобы спасти и маму, и ребенка? Только если это будет самолет. Так что мое отношение к домашним родам отрицательное. Другое дело, что задача нашего здравоохранения – приблизить рождение ребенка в медучреждении к домашним условиям. Чтобы здесь и пациентка, и вся семья чувствовали себя комфортно.

– Как вы сами себя чувствуете после приговора к длительным срокам ваших калининградских коллег Елены Белой и Элины Сушкевич, которых обвинили «в убийстве малолетнего» – рожденного на ранних сроках и погибшего младенца. Медицинская общественность России с обвинением не согласна и полагает, что на месте Белой и Сушкевич может оказаться любой неонатолог.

– Я тоже не считаю коллег «врачами–убийцами». И, конечно, теперь при таком повороте дела работать всем нам психологически намного тяжелее, – признается Сергей Хоц.